Справочник «Сюжеты»

Керуак (Kerouac) Джек (Жан-Луи)
(1922–1969)

Американский писатель, главный герой пестрого и до сих пор слабо изученного поколения beat (битников), автор романов, поэтических сборников и эссе. Человек, который определил на многие годы вперед эстетику интеллектуальной контр-культуры.

Его называли то классиком современной американской прозы, то успешным графоманом, считали то решительным новатором, то просто талантливым компилятором. Литературное наследие, оставленное им, поражает своим объемом и вместе с тем – очевидной эклектичностью. Написанные в разной манере, его произведения звучат в одной тональности, образуя скорее не цикл, а единое повествование. Практически все книги этого загадочного провозвестника бит- и психоделического бума 1960-х автобиографичны, но лишь постольку, поскольку являются вариациями на тему жизненного пути автора, непрерывной импровизацией с изрядной долей художественного вымысла.

Родился 12 марта 1922 в городке Лоуэлл, штат Массачусетс. Первые пробы пера относятся к концу 1930-х (рассказы – «Братья», 1939 и «Une Veille de Noel», 1940), когда Керуак еще учился в школе. После непродолжительного обучения в Колумбийском Университете записывается в торговый флот, вскоре переходит в военно-морской, но быстро охладевает к суровой дисциплине и армейским порядкам. Врачи признают его психически нездоровым, и юноша вновь оказывается на суше.

Прозаические наброски и первый, неоконченный роман «Море мой брат», который он пишет в те годы, свидетельствовали о несомненном даре будущего предводителя битников, но оказались вполне ученическими. А вот следующий, «Город и городок», опубликованный в 1950, открыл ему дорогу в большую литературу. В этой работе прозвучало все то, что занимало автора в течение всей жизни, к чему он постоянно возвращался. Тогда письмо молодого автора еще тяготело к относительно последовательному натурализму, и традиционные реалистические тенденции доминировали. Вместе с тем «Город и городок» – начало легенды о Дулуозе, многотомной эпопеи о прошлом и настоящем автора, о запутанных жизненных и творческих коллизиях и неустанном поиске чудесного способа, как остаться самим собой в обществе потребления.

Самое известное сочинение Керуака – «На дороге» (1951, впервые издано в 1957), было написано за три недели в бешеном темпе. Стимулом к перемене стиля стало общение писателя с Нилом Кэсседи. Воплощенный идеал битничества, писатель и мистик, «грешник, развратник, безбожник», он, сам того не ведая, натолкнул Керуака на мысль о создании адекватного контр-культурному мировоззрению непринужденного языка. Без остановок печатая на рулоне бумаги для телетайпа и не внося правки, Керуак создал нечто новое, не имевшее прецедентов в мировой литературе. Свой метод он нарек «спонтанным письмом». Бытует мнение, что это лишь модификация основательно подзабытого трансового письма Йейтса (Керуак позже сам говорил о том, что писал с оглядкой на него, стремясь к сходному эффекту) – или же автоматического, изобретенного французскими сюрреалистами. Сомнений нет, Керуак был так или иначе знаком и с тем, и с другим, но мотивировки подобного подхода к словесности лежат в иной области. Страстный любитель джаза, он мечтал перенести музыкальную импровизацию на литературную почву. Отсюда вытекает и нежелание возвращаться к работе с текстом после написания, и рваный, синкопированный ритм – сплошные тире. Да и само слово beat, выступая в функции глагола, означает еще и «отбивать ритм». Слог уподобляется дыханию, ассоциации фиксируются в первоначальных формах.

Название «На дороге» – аллегория жизни вообще и бит-культуры в частности, до предела лаконичное кредо автора.

«Видения Коди» (1960)– своеобразное продолжение романа «На дороге». Коди – литературный двойник того же Нила Кэсседи, но вместе с тем и несколько идеализированный образ самого Керуака, одушевленная панорама его сомнений и духовных открытий в то смутное время. Книга вышла в свет целиком только через четыре года после смерти автора: слишком смелым и непривычным казался стиль, который отсылал к стихотворным опытам сюрреалистов начала 20 в., похожим порой в своей алогичности на буддийские коаны. Поток сознания стал еще более резким и эмоциональным, однако здесь он не перерастает в полное визионерство (Книга снов, 1960). Как и в европейском модернизме, идиостиль (индивидуальный стиль) занимает место сюжета, линейной композиции. В изобразительной манере преобладают импрессионистские тенденции, текст насыщен специфическим сленгом, разговорными оборотами.

«В Бродягах Дхармы» (1958) хронотоп дороги сменяется хронотопом горы: герои ищут гармонию не посредством движения, а медитативной статики. Рэй Смит (Керуак) и Джефи Райдер (Гэри Снайдер) поднимаются в горы, чтобы почувствовать тщету всего сущего, «увидеть» пустоту. Керуак предстает здесь как адепт классического дзен-буддизма. Воспринимай мир таким, каков-он-есть, как если бы тебя в нем не было, позволь себе взглянуть на него, минуя избыточность психико-эмоциональных механизмов, мудрствования ни к чему.

Роман «Подземные» (1958) представляет собой сбивчивую исповедь, выполненную в привычном для Керуака ключе – воспоминания о былых надеждах, людях, происшествиях. В отличие от «Бродяг Дхармы» (1958), в этой книге нет и намека на программу действий, зато ощущается атмосфера подспудной тревоги и отчаяния. Жизнь и обреченный, «подземный» бунт битников запечатлены фрагментарно, скачкообразно. Большинство комментаторов, не сговариваясь, делают акцент на психотерапевтическом аспекте повествования, на соединении фрейдистских и экзистенциалистских мотивов – утверждение о значительной роли последних вряд ли пришлось бы по душе автору. Он уже успел испытать бремя славы ко времени создания «Подземных», потому писал еще более раскованно и смело.

Лучшие, с точки зрения самого писателя, труды (например, «Доктор Сакс» и «Блюзы Мехико» – 1959) остались либо незамеченными критиками, либо непонятыми, едва ли не освистанными. Несмотря на то, что Керуак написал не одну статью, которая должна была подвести его эстетическую позицию под серьезную теоретическую базу (например, «Основы спонтанной прозы», «Вера и техника в современной прозе»), толстые журналы нередко оценивали откровения короля битников как «бессвязный, претенциозный бред» (New York Times).

Как поэт Керуак менее популярен, чем прозаик, а в качестве последнего изучаем по преимуществу американскими исследователями. Большинство его романов неизвестно широкой аудитории. Трудно досконально определить дату написания того или иного романа, стихотворного сборника, новеллы – многие были начаты задолго до окончательной редакции и тем более до первой публикации, и когда именно – порой нельзя сказать наверняка.

Беспокойный художник, исколесивший всю страну в поисках просветления, эпатировавший публику и своим слогом, и авангардными выходками в содружестве с зачинателями разрозненного контр-культурного сопротивления, умер 31 октября 1969 в городе Сент-Питерсберге, штат Флорида от обширного желудочного кровотечения. Даже великий возмутитель спокойствия Берроуз чудом сумел излечиться от наркотиков, а Керуак погиб от более древнего бича человечества – алкоголя. Битники нашли гармонию не «для себя», а для своих последователей и читателей. Сами они сгорали под гнетом непомерных нервных перегрузок и ЛСД, так и не сумев претворить в жизнь те решения, которые нашли в своих прерывистых, экзальтированных пассажах за грань реальности.

Назвать Керуака прямым наследником и продолжателем традиций Достоевского, Уитмена, Йетса, Фолкнера, Джойса можно с большой натяжкой, хотя сам он нередко утверждал подобное («Подземных» он сравнивает с «Записками из подполья» Достоевского, «Доктора Сакса» называл третьей частью «Фауста» Гете). Скорее, Керуак принял эстафету всего прогрессивного, экстатически сильного и талантливого, что появлялось за несколько столетий в западной литературе.

Михаил Боде

Того, 2000, Джек Керуак