Справочник «Сюжеты»

Декрет о подозрительных. Террор

Задачей Комитета общественной безопасности (организованного еще в октябре 1792) было преследование контрреволюционеров, арест и предание суду революционного трибунала.

Роль Комитета общественной безопасности резко возросла после принятия «декрета о подозрительных» (17 сентября 1793), когда в «повестку дня» был поставлен революционный террор. Декрет объявлял подозрительным каждого, кто был известен приверженностью старому порядку, кто находился в родстве с дворянами-эмигрантами или состоял у них на службе (если не было бесспорных свидетельств революционности), и всех тех, кто не мог доказать, на какие средства он существует.
Декрет предписывал арест подозрительных. Если имелись обвинительные материалы, арестованные подлежали суду; если этих материалов не было, они оставлялись под арестом на неопределенное время.

Ни одна мера якобинского правительства не вызвала сталь яростной критики, как закон о подозрительных. Среди деятелей, принадлежавших к левому лагерю, только Марат с самого начала, по крайней мере с 1790, настаивал на терроре против дворян, требуя «пяти или шести сотен отрубленных голов». Призывая к террору, он хотел одного: предостеречь против ложной гуманности, против порожденного всей прошлой историей трепета в отношении «исторических» фамилий. Измена должна караться всюду, где она есть. «Кровь, пролитая немногими контрреволюционерами, — писал он, — предотвратит потоки ее».

Трудно назвать общее число арестованных, но оно, без сомнения, было весьма значительным. Если верить Камилю Демулену, выступавшему против закона, было арестовано 200 тыс. человек.

Декрет о подозрительных, как и вообще революционный террор якобинцев, будучи, по выражению Карла Маркса, «плебейским способом разделаться с абсолютизмом», не способен вызывать сочувствия и именно потому, что это способ расправы со всем тем, что раздражает «плебеев»: богатство, образованность, благородство… Конечно, это представлялось мерой временной. С победой на фронте, с ликвидацией мятежей, с прекращением спекуляции — одним словом, с переходом от революционного правительства к конституционному революционный террор должен был смениться конституционными мерами защиты республики.

Вот почему не так просто оценить декрет о революционном трибунале, изданный уже в то время, когда все главные опасности были позади, — 10 июня 1794. Этот декрет вводил в право революционной Франции формулу «враг народа», воздерживаясь от сколько-нибудь точного ее определения и устанавливая только одно наказание — смертную казнь. «Врагами народа» признавались наряду с прямыми изменниками и активными контрреволюционерами также все те, кто «стремится унизить» Конвент или Комитеты, кто «поддерживает связи» с «врагами республики и народа», кто «под какими бы то ни было внешними прикрытиями посягает на свободу или единство республики или стремится помешать ее упрочению».

Резкому усилению террора, начавшемуся изданием декрета 10 июня, способствовали и те процессуальные правила, которые излагали отказ от только что принятых форм судопроизводства: предварительное следствие по делам, рассматриваемым в революционном трибунале, отменялось; обвиняемый допрашивался только на суде; адвоката не полагалось; свидетели вызывались, как правило, только тогда, когда суд не располагал какими-либо вещественными или моральными уликами; письменные доказательства отменялись (за исключением особых случаев).

Для обвинительного вердикта присяжных достаточно было их убеждения в виновности: никто не спрашивал у них, на чем это убеждение основано. Приговор мог означать только одно: или полное оправдание (что было редко), или смертная казнь на гильотине.

Эпоха Террора (с 5 сентября 1793 по 27 июля 1794 или 9 термидора II года), была также известна как «Террор» («Великий страх», Grande Peur, на французском: la Terreur), представляла собой период насилия во время Великой французской революции. В ходе конфликта между соперничающими политическими группировками (жирондистами и якобинцами) были осуществлены массовые казни «врагов революции». Количество убитых оценивается в 16.594 в Париже (из них 2.639 были гильотинированы) плюс 25.000 в прочих департаментах Франции, во многих случаях записи не сохранились, или имелись неточные данные. Под лезвием гильотины (ставшей так называемой символической «бритвой нации») закончили свои жизни Людовик XVI, Мария Антуанетта, известные жирондисты, такие как, Филипп Эгалите (Луи-Филипп II, герцог Орлеанский), мадам Ролан, известный химик Антуан Лавуазье и многие другие.

В 1794 революционная Франция была погружена в существующие и вымышленные заговоры с внутренними и внешними врагами. Помимо всего первая французская республика участвовала в серии революционных войн с соседними державами. Развитие гражданской войны и вторжение иностранных войск на территорию страны вылилось в политический кризис и увеличение соперничества между жирондистами и более радикальными якобинцами. Последние при поддержке парижского населения, в конечном итоге, сгруппировались в парламентскую фракцию «верхов». Французское правительство для подавления внутренней контрреволюционной деятельности и привлечения дополнительных вооруженных сил создало комитет общественной безопасности, который под руководством Максимилиана Робеспьера принял свой окончательный вид 6 сентября 1793. Посредством Революционного Трибунала, лидеры Террора, обладая широкими диктаторскими полномочиями, использовали их для применения массовых казней и политических репрессий. После увеличения количества репрессий в июне и июле 1794 (период, называемый «La Grande Terreur», «Большой террор»), их деятельность закончилась в результате переворота 9 термидора II года (27 июля 1794), в ходе так называемой «термидорианской реакции», после которого несколько лидеров Эпохи Террора были казнены, в том числе Сен-Жюст и Робеспьер.

Великобритания. Джерси, 1983, Инцидент во время Французской революции

Коморские острова, 1989, Гильотен, сцена казни

Монако, 1997, Оноре III

Франция, 1984, Памятник Жирондистам Республики

Франция, 2006, Сидр Террора

Франция, 2009, Жиронда — кладовая террора